И все, что нас гнетет, снесет и свеет время,



Все чувства давние, всю власть заветных слов,



И по земле взойдет неведомое племя,



И будет снова мир таинственен и нов.



В. Я. Брюсов



Валерий Яковлевич Брюсов — интереснейшая личность в литературе конца XIX — начала XX века. Прежде всего, Брюсов выделяется своей богатой культурой, обширнейшими знаниями, многогранностью интересов. "Если бы мне иметь сто жизней, — восклицал Брюсов, — они не насытили бы всей жажды познания, которая сжигает меня!"



Поэт, прозаик, драматург, литературовед, редактор, историк, филолог, лингвист, он до конца жизни занимался и математикой, и философией, интересовался достижениями науки. Брюсов с юных лет увлекался идеей покорения космоса:



Верю, дерзкий, ты поставишь



Над землей ряды ветрил,



Ты по прихоти направишь



Бег в пространстве меж светил



("Хвала человеку")



Брюсов знал более 20 языков и был талантливым переводчиком, пропагандируя лучшие произведения мировой литературы. Вся Европа от Дублина до Еревана, от Стокгольма до Рима, от Рижского взморья до Пиренейского полуострова, от Исландии до России была воспета им:



Европа старая, вместившая так много



Разнообразия, величий, красоты!



Храм множества богов, храм нынешнего Бога,



Пока Земля жива, нет, не исчезнешь ты.



Свою литературную деятельность Брюсов начал как последователь русского символизма. Русский символизм был прочно связан в читательском представлении с туманностью чувств, красок, с мистицизмом. У Брюсова можно встретить немало стихов, где поэтизируется одиночество человека в людском море. Но все же Брюсова свойственна четкая картинность, живописность в передаче жизненных впечатлений и исторических образов.



Стремясь возродить культуру стиха, в значительной мере утраченную, он счел необходимым обратиться к мифологическим мотивам и историческим сюжетам. И он начал работу по воссозданию образов людей, существующих в действительности, и образов, сохранившихся лишь в преданиях и легендах.



В стихах Брюсова постоянны персонажи греческих мифов. Имена Дедала и Икара, Диметры, Афродиты, Зевса, Ариадны, Одиссея и других богов и героев античности составляют своеобразный "пантеон" брюсовской поэзии. Но иногда, сохраняя в целом художественную символику, поэт по-своему изменяет образ, углубляет его психологически.



В этом отношении показательно стихотворение "Клитемнестра". В греческих мифах Клитемнестра предстает как убийца мужа, мстящая ему за то, что он принес в жертву богам свою дочь Ифигению. Эта жертва была нужна, чтобы греческие корабли, идущие на Трою, сопровождал попутный ветер. Однако по трактовке Брюсова. Клитемнестра одержима не столько жаждой мщения за дочь. Она питает жгучую зависть к своей сестре Елене, послужившей причиной раздора между троянцами и ахейцами. Стихотворение имеет форму монолога Клитемнестры:



Сестра — царит в надменной Трое,



Сестре — немолчный гимн времен,



И славный будет славен вдвое,



Когда он за сестру сражен.



Однако обращение к мифологии в стихотворениях Брюсова никогда не было самоцелью. Это связывалось с его идейно-эстетическими воззрениями. Символика исторического мифа служит, по его мнению, разгадкой "человеческой природы и деяний человека". Так, имя киевского князя Святослава берется поэтом на вооружение в стихотворении, посвященном первой мировой войне. Историческая аналогия основывается на событиях 971 года, когда произошло сражение русов с греками, военные силы которых намного превосходили русское войско. Характерно поэтическое переложение речи Святослава из "Повести временных лет":



Так дружине сказал Святослав:



"Видно, день — биться боем, последним!



Пусть враги нас порубят, побьют,



Пусть обратно добычу отымут,



Но певцы про нас славу споют,



Ибо мертвые сраму не имут! "



Исторические мотивы и сюжеты стихотворений Брюсова имеют одну характерную черту: посредством них устанавливается связь во времени. Брюсов утверждает непреходящую ценность подвигов предков. Он также воспевает вечно живые сокровищницы древности, которые вошли в арсенал национального искусства. Одно из стихотворений посвящается неизвестному автору "Слова о полку Игореве" и носит название "Певцу "Слова":



Стародавней Ярославне тихий ропот струн.



Лик твой древний, лик твой светлый, как и прежде, юн.



Иль певец безвестный, мудрый, тот, кто, "Слово" спел,



Все мечты веков грядущих тайно подсмотрел?



Или русских женщин лики все в тебе слиты?



Ты — Наташа, ты — и Лиза: и Татьяна — ты!



Валерий Брюсов привлек к себе внимание сборником стихов "Шедевры" Этот сборник отличает лирический субъективизм поэта-символиста. Автор воспевает "блаженные миги", "сладострастные тени". Фантазия автора выражена романтично:



Моя любовь — палящий полдень Яны,



Как сон разлит смертельный аромат,



Там ящеры, зрачки прикрыв, лежат,



Здесь по стволам свиваются удавы.



("Предчувствие")



Стихи первых сборников ошеломляли своей необычностью, дразнили воображение непривычными образами и даже пугали читателя. За всеми этими внешними эффектами было неприятие мира унылого бытия, мещанского благополучия, вялого либерализма.



В конце 90-х годов происходят значительные перемены в модернистских течениях литературы. В 1899 году вышел первый номер журнала "Мир искусства", в 1901 году в Москве возникает издательство "Скорпион". Вокруг этого издательства сгруппировались литераторы, тяготеющие к "новой поэзии". Одной из первых книг, выпущенных "Скорпионом", стал сборник Брюсова "Третья стража".



Древняя Ассирия, Двуречье, Египет, Греция, Рим, средневековье, наполеоновская эпопея проходят перед глазами читателя. Героями Брюсова движет или личная жажда познания, или страсть к власти. Никому их них не свойственно чувство служения людям. Но сила их характера поднимает их над заурядностью. Поэтому Горький критиковал поэта за холодность его красок, музейную глянцевитость его героев.



Многие стихи Брюсова посвящены урбанистической теме: городской жизни, городскому пейзажу. Часто он любуется городом, но это не заглушает для него диссонансов жизни. Город подчиняет себе человека, подавляет его, делает беззащитным и слабым. Его начинает преследовать видение мертвого города, конца света, обреченности жизни.



В воображении поэта возникает "близ яркой звезды умирающий мир" Речь идет, разумеется, о земной цивилизации. "Унылый и усталый" мир близится к концу, стоит на роковой черте, за которой — неизвестность. Поэт улавливает как бы подземный гул. Грозы еще нет. но уже есть ее предощущение.



В мире широком, в море шумящем



Мы — гребень встающей волны.



Странно и сладко жить настоящим,



Предчувствием песни полны.



В период первой мировой войны Брюсов пишет о судьбах России, о ее роли в истории Европы. Стихотворение "Старый вопрос" проникнуто чувством патриотизма. Поэт говорит не от имени правящих классов, а как народный трибун:



Но Рок подымает вопрос:



Мы кто в этой старой Европе?



Случайные гости? орда.



Пришедшая с Камы и Оби,



Что яростью дышит всегда,



Все губит в бессмысленной злобе?



Далее автор вспоминает самую тяжелую эпоху в жизни России, когда татаро-монгольское войско в своем движении на запад было остановлено сопротивлением русских дружин. Народ выступает как носитель передовой общественной мысли, давшей человечеству великих художников слова:



Иль мы — тот народ-часовой,



Сдержавший напоры монголов,



Стоявший один под грозой



В века испытаний тяжелых?



Иль мы — тот народ, кто обрел



Двух сфинксов на отмели невской,



Кто миру титанов привел,



Как Пушкин, Толстой, Достоевский?



Общественный темперамент Брюсова разворачивается в полную силу после Октябрьской революции. Когда значительная часть интеллигенции отшатнулась от большевиков, Брюсов встал на сторону революции. Он становится активным строителем новой жизни, ведет большую работу по организации издательского дела, подготовке литературных кадров, налаживанию литературной жизни в молодой Советской стране.



Брюсов продолжает писать стихи на исторические темы, сравнивая происходящее с переломными моментами жизни России:



Но вслушайся: в гуле орудий,



Под проклятья, под вопли, под гром,



Не дружно ли, общей грудью,



Мы новые гимны поем?



("Третья осень")



Конечно, революционные преобразования неоднозначно отражались в поэзии Брюсова. Но вера в светлое будущее России звучала ясно:



Эй, ветер, ветер! Поведай,



Что в распрях, в тоске, в нищете



Идет к заповедным победам



Вся Россия, верна мечте;



Что прежняя сила жива в ней,



Что, уже торжествуя, она



За собой все властней, все державней



Земные ведет племена!



В декабре 1923 года Брюсову исполнилось пятьдесят лет. В день юбилея в Большом театре состоялось торжественное заседание. Событие по тем временам необычное. Это была дань уважения, которое отдавало молодое Советское правительство маститому поэту.



Поэт был полон замыслов, но реализовать их ему не было суждено. Меньше чем через год после полувекового юбилея его не стало. 9 октября 1924 года он умер.



Сложным был путь Брюсова в литературе. Но он сумел создать книги неувядаемого словесного мастерства. В фундаменте нашей культуры есть камень, положенный поэтом. Перечитывая книги Брюсова, мы переживаем ярчайшие мгновения в цепи веков, видим панораму всеобщей истории в ее поворотные эпохи, слышим голоса героев, мудрецов, поэтов. Мы прикасаемся к прошлому России, озаренному вспышками грозовых молний.