Александр Исаевич Солженицын. Еще каких-то двадцать лет назад его имя запрещено было произносить, а сегодня мы восхищаемся его глубоко философскими произведениями, в которых раскрывается мастерство в изображении характеров, умение наблюдать за людьми и понимать их. И особенно ярко раскрывается это в рассказе. "Матренин двор".

Чем интересен этот рассказ? Вроде бы обычная послевоенная жизнь русского села. Но Солженицын находит ту изюминку, которая после будет повторяться у В. Овечкина, Е. Дороша, Ф. Абрамова: отношения власти и человека, нравственно-духовная жизнь народа, борьба за выживание в дарвиновском понятии.

В центре рассказа Александра Исаевича — судьба деревенской женщины, проработавшей всю жизнь в колхозе не за деньги, а за "палочки". Давайте проследим за жизнью этой замечательной женщины.

Рассказ начинается с того, что рассказчик, от имени которого ведется повествование, Игнатич, возвращается в Россию из пыльных, жарких степей Казахстана и поселяется в доме Матрены Васильевны. Возникает вопрос: кто такая Матрена Васильевна? Это одинокая, потерявшая мужа на фронте, похоронившая шестерых детей женщина; а "...как стала сильно болеть — и из колхоза ее отпустили". Скудным убранством и единственным украшением ее избы были горшки и кадки с фикусами, тусклое зеркало да два ярких плаката. Но в размеренных, колоритных зарисовках постепенно предстает перед читателем образ не просто одинокой и обездоленной женщины, а редкого человека с безмерно доброй душой. Несмотря на невзгоды, Матрена не утратила способности откликаться на чужую нужду. Ни одна пахота в деревне не обходилась без нее. Вместе с другими женщинами впрягалась она в соху и тащила ее на себе. Ни одной родственнице, близкой или дальней, не могла Матрена отказать в помощи, оставляя свои неотложные дела. Ничего, в сущности, не имея, эта женщина умеет отдавать. Однако какова плата за ее добро? Для единственной козы Матрена не может собрать сена: "...у полотна — не скоси", "в лесу косить нету", "...в колхозе мне не велят". А как бесконечно долго и упорно преодолевала эта женщина неблизкий путь до сельсовета, хлопоча о пенсии. Но еще острее была проблема с топливом: "Не давали торфу жителям, а только везли начальству да кто при начальстве". Вот и приходилось бедным деревенским женщинам собираться по нескольку человек для смелости и носить торф тайком в мешках. И эта страшная действительность пугает читателя, настораживает: "Неужели Матрена Васильевна всегда так жила: воровала торф, впрягалась в соху, обивала пороги в сельсовете?"

Во второй части рассказа мы узнаем о молодости героини. Уже в юности судьба круто обошлась с Матреной: не дождалась она своего любимого, Фаддея, пропавшего на войне без вести, а смерть матери Фаддея, сватовство его младшего брата как бы предрешили ее судьбу. И она решилась войти в дом, где уже навсегда поселилась ее душа. Как бы ища оправдания, Матрена говорит: "Мать у них умерла... Рук у них не хватало". Но жестокая жизнь возвращает Фаддея, который произнес то, что будет эхом звучать в сердце героини всю жизнь: "...если б то не брат мой родной — я бы вас порубил обоих".

Вот такой была одна-единственная любовь Матрены Васильевны. Но был еще тот один день, когда все показали свое отношение к этой праведной, на мой взгляд, женщине.

Возвращение Фаддея напомнило Матрене о прекрасном прошлом. Сколько лет ее сердце грело вспыхнувшее однажды и не погасшее чувство! А Фаддей? Ничто не дрогнуло в нем при виде мертвой Матрены. Сразу после похорон он заботился только о разделе ее имущества и успокоился только тогда, когда перевез к себе домой на санках доставшиеся ему сарай и забор. А золовка как о ней отзывается: "...и нечистоплотная была, и за обзаводком не гналась, и не бережная; ... и глупая, помогала чужим бесплатно...". А по-моему, это не глупость, а благое дело. Разве многие из нас могли бы помочь чужим людям "бесплатно"? А она могла, так как Матрена "не похожая на других", "незаурядная", "особенная". Но точнее всех выразился сам писатель: "Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит село, ни город, ни вся земля наша...".